В 4:30 просыпается дед в квартире надо мной. Он идет на кухню, наверное, выпить воды, а потом начинает ходить по комнатам. Просто ходит, кругами. Далеко в типовой "хрущевке" не разбежишься. Старые половицы поскрипывают над моей головой. Может ему просто некуда себя деть. Наверно он всю жизнь проработал на заводе, вставал в половине пятого утра, а в выходные так же часто выбирался с друзьями на рыбалку. Привык. Теперь старуха померла, дел никаких, бессонница, остается ходить в такт с маятником. Не знает, что делать с самим собой.
В пять подъезжает такси. Во тьме мелькает уютно освещенный желтый салон с зевающим водителем. Как ему там зябко и сиротливо. Салон такси ранним утром кажется каким-то особенно живым, одушевленным что ли.
В 5:30 просыпается женщина в доме напротив, через дорогу. Когда она кормит младенца, она всегда подходит к окну и вглядывается во тьму. Может быть, ей страшно за ребенка и за себя. Она заклинает мир уберечь себя, молоко, ребенка в целости и сохранности. Она как бы говорит миру: смотри, вот они мы - у тебя на ладони. Мы такие маленькие, уязвимые, белые, хрупкие. Не трогай нас. Похоже ребенок уже наелся и заснул, а она все стоит и смотрит в одну точку. А может, я все выдумываю, и у нее просто муж в ночную смену, она его ждет. А может, и мужа нет, и она думает, что дальше делать с жизнью.
В 5:50 проходят бомжи - ранний рейд по помойкам. Что у них за традиция с утречка обходить помойки? Видать, следуют пословице "кто рано встает, тому Бог подает". А может, они просто разучились спать, потому что им негде? Сегодня с ними ребенок лет двенадцати, девочка-оборвыш. Видно, как ей холодно в слишком просторном, не по размеру пальто. Бомжи роются в контейнерах, а к девочке подбежала собака. Они беседуют. Дальше бомжи идут в следующий двор, девочка - за ними, а собака - за девочкой. Один из бомжей поворачивается и отгоняет собаку. Собака прячется за девочку. Тогда девочка отстает от компании бомжей и идет с собакой. Последний раз мелькает собачий рыжий хвост в пятне от фонаря - их скрывает ночная темень.
В 6:00 выходит дворник. Ранняя пташка. Начинает говорить его лопата, бодренько шкрябая по асфальту. От самого этого звука пахнет зимой, морозцем, смутным январским утром. Дворник лучше будильника. Как-то естественнее, природнее. И пробуждает не только вас, но и вашу совесть: мол, вы дрыхнете, а кто-то уже работает за зарплату в две тысячи деревянных. Вам не стыдно?
Но город спит. И на фоне этих болезненных насущных, одиноких, неумелых пробуждений еще виднее, как глубок сон всех остальных.
Я люблю это время - время абсолютного сна. Даже вода перестает капать из крана. Даже холодильник перестает фырчать. Часы перед наступлением утра - самые нежные, самые беззащитные. Говорят, лучшее время для преступников, для их незаметных темных дел. Потому что все в городе спят - раскинув руки, раскрыв рты, улыбаясь во сне, скомкав пододеяльник, глубоко и сладко дыша, неосознанно доверяя миру.
"Совы" уже легли, "жаворонки" еще не вставали. Только самые верхушки крыш чувствуют близость утра. Только синицы вздрагивают перьями во сне. Но все спят. Раннее утро зимой - такое колкое, мутное время. Именно сейчас больше всего чувствуешь и ценишь тепло кровати, руку и дыхание любимой рядом.
Именно сейчас. Через полчаса, час, полтора начнется пробуждение. Когда мой город становится самым доверчивым, самым детским, самым искренним? В это самое время. На грани ночи и утра.
...В начале седьмого где-то просыпается маленький мальчик. Скоро его должны разбудить родители, чтобы вести по заснеженным дворам в детский сад. Но сейчас родители еще спят. Мальчик садится на кровати и вглядывается в ветки за окном. Пейзаж неподвижен, только с неба иногда срывается пара снежинок. Мальчику начинает казаться, что он проснулся не зря. Что наступила его смена охранять этот слабый, доверчивый, наивный мир. Что городу будет безопаснее спать, если мальчик бодрствует. Это странное, но прочное ощущение.
Может быть думают о том же и женщина с младенцем у окна, и оборванная девочка с собакой во дворе, и мой неугомонный старик этажом выше. И я сам.
Может все мы бодрствуем, точно оберегая других, сторожа их сны. Любуемся затихшим городом, как любуются спящими детьми строгие родители.
Спите, никто не даст вас в обиду. У вас еще целый час до утра.