В дни проведения военной операции в Сирии появились данные опроса «Ромир», которые свидетельствуют о том, что 84% потребителей в России экономят на продуктах питания, а 24-46% реже употребляют рыбу, мясо и сыры и – о боже! – составляют перед походом в магазин списки.
Некоторые СМИ преподнесли это чуть ли не как свидетельство наступившего голода, намекнув при этом потребителям, что всему виной расходы на армию. Расчет на то, что в людях сработает известное с перестроечных времен противопоставление «армии и еды»: мол, хуже живем, потому что больше стреляем.
Продукты действительно подорожали и дорожают далее – это не секрет, и власть не скрывает этого. Инфляция продуктов первой необходимости задела абсолютное большинство граждан: к слову, 84% – это примерно количество сторонников Путина. Но вместо того чтобы нагнетать панику, необходимо разобраться и понять, каким образом повлияли цены на потребление граждан, чем именно они (мы) пожертвовали?
Если вникнуть в результаты опроса, то обнаружится, что, как ни странно, речь идет о более рациональном подходе к покупкам (как сформулировано в вопросе – «стиле покупок»). 44% опрошенных граждан вынуждены отказаться от покупки дорогих товаров и стараются покупать более дешевые марки. Для разных социальных страт, конечно, это может быть разный выбор – между оригинальной моцареллой в элитной сети и белорусской моцареллой, либо между молоком натуральным и порошковым. Но смысл в том, что продукты начинают оцениваться не по брендам, а по их цене, и это как раз нормально.
26% граждан, сообщает «Ромир», задумываются при походе в магазин, о том, чтобы не купить лишнее и составляют списки. Вообще-то, составлять список покупок – это не что-то особенное, а нормальная привычка, которая говорит только о здоровой бережливости человека. Ненормально как раз забрасывать в тележки «Ашана» горы продуктов «на всякий случай», четверть из которых потом выбрасывается или пожирается «от нечего делать» и «чтобы не выбрасывать».
Столько же граждан – 24-28% – стали покупать меньше и реже мяса, колбас, рыбы и сыров. Что такое покупать реже и меньше мяса, регулярно доводится наблюдать в мясной лавке, когда продавец после обслуживания ряда покупателей, которые килограммами набирают копченостей и прочих деликатесов, задает изумленный вопрос тому, кто решил взять 300 г вареной колбасы: «Это всё?» Мол, что ж ты не берешь как нормальный человек. И бесполезно объяснять, что дело даже не в деньгах, а что просто не нужно столько колбасы и, вообще, это личное дело каждого: все же вокруг берут палками.
К слову, 75-85% опрошенных вовсе не стали себя ограничивать при покупке овощей, фруктов и молочных продуктов. И это показатель очень высокий, учитывая, что они тоже немало подорожали как санкционные товары. Тем не менее, и это факт: подорожание ограничивает потребление продуктов, но не ставит основное население перед совершенно безальтернативным отказом от них. Количество тех, кто заявил о полном отказе от покупок молока, мяса и овощей на уровне статистической погрешности – 2-4%. И только сухофруктов перестали покупать 8% опрошенных.
Сразу оговорюсь и подчеркну, предвидя гневные отклики обличителей режима – людям, которые не могут себе позволить даже дешевые продукты первой необходимости, надо обязательно помогать с помощью увеличения минимальных зарплат, социальных пособий, дополнительных выплат и благотворительности. В конце концов, просто купить продуктов тому, кто у прилавка мнется без денег. Увеличение количества людей за чертой бедности до 22,9 млн человек, хоть оно и вызвано повышением прожиточного минимума, не приемлемо для России, и надо сделать всё, чтобы обеспечить людям приемлемый достаток.
Но для львиной доли населения России, особенно в крупных городах, нынешнее подорожание является отрезвлением от чрезмерного потребления, установившегося в начале 2000-х. Когда торговые центры превратились в главные объекты посещения и общения, шопинг самым привлекательным занятием, а забитый купленными товарами багажник авто – символом семейного счастья. Когда продукты первой необходимости покупались втридорога только из-за пакета с эмблемой элитной сети магазинов, а в пятницу вечером килограммами разбирали креветки и литрами дорогую водку. Покупка простого продукта стала незначительной, даже скучной – хотелось большего и нового. Излишество потребления слишком для многих из нас превратилось в само собой разумеющееся, и так долго не могло продолжаться.
Время потребительства закончилось. И дело не в Крыме, санкциях, операции в Сирии и расходах на армию – это только видимые факторы. Дело в другом: потребление как образ жизни и единственный её смысл – это тупик и разрушение, оно может привести только к разложению и гибели человека и народа. Необходимо одуматься и предотвратить это. В том числе путем самоограничения во имя выживания и развития.
Самоограничение должно коснуться всех , в том числе и так называемую элиту, которая в особенности привыкла к излишеству и показной роскоши.
Долларовая ипотека под 18% годовых
На прикреплённой к статье фотографии вы можете наблюдать самый дешёвый дом в Сан-Франциско. Этот дощатый сарайчик 1906 года постройки с закрытыми двойной решёткой окнами продаётся за 350 тысяч долларов — примерно за 21 млн рублей по нынешнему курсу.
Счастливому покупателю особняка придётся также раскошелиться на приведение дома в порядок — агент по недвижимости сообщает, что ванна не работает, кухня требует ремонта, а некоторые участки пола «ослабли» и нуждаются в усилении:
http://fortune.com/2015/09/25/san-francisco-cheapest-home/
Площадь дома невелика, всего лишь около 70 квадратных метров. Но, с другой стороны, глупо требовать большего от деревянной будки, которая изначально проектировалась как убежище на случай землетрясений...
Американцы не за один день докатились до такой жизни. Цены на недвижимость в США очень долго держались на относительно разумном уровне, резкий рост начался только после бума доткомов, приблизительно 15 лет назад.
Вот свежий индекс Кейса-Шиллера, при помощи которого принято измерять уровень цен на американские дома. Индекс показывает, как менялась цена некого минимального дома, который в 1890 году стоил бы 110 тысяч долларов — с учётом инфляции, разумеется:
Как видите, после того как американцы вышли из Великой депрессии через Вторую мировую войну, цены на условный минимальный дом почти полвека держались в довольно узком диапазоне от 110 до 140 тысяч долларов. В начале нулевых годов однако цены резко рванули вверх — и к 2006 году минимальный дом стоил уже 220 тысяч.
Что произошло? Может быть, и зарплаты у американцев тоже выросли?
Никак нет. В 2006 году средний доход домохозяйства составлял 55 тысяч долларов в год. Это лишь немногим выше 52 тысяч долларов, которые средняя семья получала в 1989 году. Начиная приблизительно с середины 1980-х годов доходы американцев стоят на месте. Похоже, пик «американской мечты» Соединённые Штаты прошли ещё 30 лет назад:
http://www.davemanuel.com/median-household-income.php
В нулевых годах изменились вовсе не доходы американцев. Изменились ставки по ипотеке. Ещё в начале восьмидесятых годов американцы брали ипотеку под 12-18 процентов годовых. К 2000 году ипотека постепенно снизилась до 7-9 процентов. А после 2000 года ставка по ипотеке резко пошла вниз, достигнув уровня в 6% к 2003 году, и опустившись до 4% настоящему времени:
http://www.freddiemac.com/pmms/pmms30.htm
Банки в начале нулевых начали выдавать ипотечные кредиты всем подряд, спрос на жильё резко вырос, и цены закономерно поползли наверх. Для ипотеки на 30 лет разница между ставками в 10% и 4% годовых весьма существенна — при одинаковом месячном платеже при ставке в 4% можно купить на 80% более дорогой дом. Вот примерно на 80% дома в США и подорожали...
Обратите внимание — в тот момент, когда американцы вступили в завершающую схватку с СССР и звероподобным усилием опередили таки социалистическую экономику, у них не было дешёвых денег. У них были очень даже дорогие деньги, так как ипотека под 18% в долларах — это, доложу вам, серьёзная заявка на головную боль.
Текущая «эпоха» дешёвых денег является на самом деле не эпохой, а всего лишь коротким эпизодом, несколько затянувшимся пикированием в пропасть. Если мы заглянем в историю, мы увидим, что в капиталистической экономике ссудный процент редко опускался ниже 5-6%, что даёт нам ставки по долларовой ипотеке на уровне в 8% или выше. Помните, у Достоевского, «процентов по пяти и даже по семи берет в месяц». Вот он, пожалуйста, потребкредит середины XIX века.
Если Центральный банк прижимает ставку рефинансирования к нулю, начинаются проблемы у всех. И у инвесторов, которые при таких раскладах не могут надёжно пристроить свои деньги, и у заёмщиков, в среде которых тепличные условия плодят опасных паразитов. Недавно я подробно рассказывал об этих «побочках» дешёвых денег:
http://fritzmorgen.livejournal.com/819778.html
http://fritzmorgen.livejournal.com/820205.html
Сейчас же американская экономика — а вслед за ней и мировая — спускается ещё глубже, в смертельно опасную долину отрицательных процентных ставок, выбраться из которой ей будет крайне непросто. Запомните аббревиатуру NIRP — negative interest rate policy — политика отрицательных процентных ставок. Уже скоро этот термин будет звучать из каждого утюга.
Напоследок объясню, почему я так подробно останавливаюсь на проблемах экономики США вместо того, чтобы писать, например, про отечественную промышленность (про которую я, вероятно, буду писать чуть позже).
Во-первых, если наши американские друзья и партнёры ожидаемо пойдут ко дну, лопающиеся на месте крушения пузыри будут раскачивать и наш с вами корабль. Мы должны быть к этому готовы: отсидеться на берегу, показывая пальцами на тонущую корову соседа и заливисто радуясь чужому горю, у нас не получится, слишком уж большую долю занимает Запад в мировой экономике.
Во-вторых, сейчас у нас есть возможность повторить ряд ошибок американцев. И было бы очень здорово, чтобы мы не стали с разбегу запрыгивать на грабли, которые вот-вот отправят в нокаут относительно крепкую ещё каких-то 15 лет назад экономику дядюшки Сэма.